Всё, чего мы тогда хотели - это сбежать.
Хотя, казалось бы, с чего вдруг, ведь у нас было всё и даже чуть больше? Но, как часто бывает, нам этого было слишком мало. "Всё" однажды становится "ничем", если это единственное, что у вас есть. Особенно, если вы молоды.
А мы - я и Элли - были молоды. Мы были как раз в том переходном возрасте, когда каждая мышь уже не может считаться детёнышем, но и слишком молода для того, чтобы считаться взрослой, как её родители; в том возрасте, когда всё, что приносило радость в беззаботном детстве, год от года, как, например, игра в "наперегонки", заставляющая гнаться друг за другом, сломя голову, по всему городу, уже не вызывает ничего, кроме раздражения и скуки. В нашем огромном городе - Бокстауне - застроенном безликими, серыми, однообразными квадратными домами светло-коричневого, бледно-жёлтого или бежевого цвета, которые мы пренебрежительно между собой звали "коробками", нам стало слишком тесно. За то...